Яната Попович

Личность интереснейшая.

Влюбляешься в него, не смотря на жидкую внешность внебрачного сына Гумилева и Берии.

В соседнем от моего Сало городе, находится дом-музей этого Калиостро от политики.

Соперник Муссолини по народной любви, сосланный Дуче от греха подальше в хорошо обеспеченную государством ссылку на озере Гарда, в имение, отобранное у потомков композитора Вагнера. (К слову на вилле более 60 000 книг, большинство на немецком языке, оставшиеся от предыдущих немецких собственников, на немецком Габриэле не читал, ему просто нравились эти тома, создающие особую творческую атмосферу.)

Габриэле назвал свою виллу - Vittoriale degli Italiani (в переводе что-то вроде «Храм итальянского народа»).

С раздутым эго у мелкогабаритного поэта вообще был небольшой перебор. Сравнивая себя с Наполеоном, считая себя по таланту равным Данте и Микеланджело, он называл свою виллу - «островом Эльба, на который позволили взять все самое дорогое».

А дорогого было много. От личного самолёта, на котором поэт успел повоевать в Первую Мировую, до корабля на котором Габриэле пиратствовал, реально грабя торговые судна!

Посетителей встречает латинская надпись над входом в холл: «Я — Габриэле, которого боги выбрали между моих крылатых братьев». (помним про эго, да).

Габриэле успел побывать даже главой собственного города - государства, просуществовавшего два с половиной года, Фиуме, что территориально находится в современной Хорватии. Написал для него конституцию в стихах, и придумал девиз «Quis contra nos» (Кто против нас?!).

Кстати, государство Фиуме успели признать Советская Россия и Каталония.

Поэт д’Аннунцио вообще был очень любим в России, не смотря на свои явные про(пре?)-фашистские взгляды.

Точнее они были не так про-фашисткие, как в начале про-муссолинские, а потом и контр-муссолинские.

С Муссолини у Габриэле были свои мужские тёрки. Один реальный политик и диктатор, второй всенародный любимец и поэт. Оба любили и ненавидели друг друга одновременно.

Габриэле был сторонником общей религии, верил, что Бог един, а проводников много, самостоятельно сократил 7 христианских грехов до 5, убрав алчность и похоть, считая их инстинктами, а не грехами.

На вилле есть комната посвящённая всем религиям вместе взятым. Там даже есть изогнутый после аварии, в которой погиб его друга, руль яхты, как дань религии смелых - религии риска.

Женщин в жизни поэта действитель было даже больше, чем стихов. При этом, одна другой красивее и именитей.

Последняя любовница вышла из его спальни за 4 часа до его кончины, при том, что поэт был внешне тщедушным, лысым, ипохондрическим, одноглазым и, в старости, ещё и беззубым.

Вот что значит силы личности.

Вилла - дом поэта, такая же сумасшедшая и прекрасная, как и сам хозяин.

Затемнённая (после потери одного глаза, поэт ненавидел прямой солнечный свет), захламлённая всяким мистическим мусором в виде алхимических реторт, тайных символов и запретных книг, подарков друзей, собственных фото и фото любовниц.

Вилла состоит из комнат для желанных гостей хозяина и для нежеланных, комнаты для медитации после смерти друзей (?!) и комнаты «отрубленной Руки», в которой поэт НЕ писал писем, а только их читал, столовой имени «умершей от обжорства черепахи».

С великолепными садами, водопадом и даже с собственным мавзолеем, где и похоронен удивительный и прекрасный в своём таланте и безумии мужчина, поэт и авантюрист Габриэле д’Аннунцио.

И, напоследок, образец его поэзии, скажу честно, его проза куда лучше его поэзии. Ну, как по-мне:)

Я - как ловец, уставший на лову.

Он лег в тени под яблоней. День прожит:

уж он оленей чутких не встревожит

и не натянет больше тетиву.

Плоды манят сквозь яркую листву

он им упасть, ленивый, не поможет:

подымет он лишь то (и то быть может),

что вольно ветвь обронит на траву.

Но и вонзиться в сладость он глубоко

зубам не даст: что в глубине, то яд.

Впив аромат, он пьет росинки сока, нетороплив, не грустен и не рад, овеян миром гаснущего света.

Была недолга песнь его, и спета.